В феврале 2008 года в столице России на встрече с Дмитрием Медведевым побывал президент Сирии Башар Асад. Прежде всего, его интересовали российские вооружения. Перед лицом возможного американского вторжения, начался процесс постепенного российско-сирийского сближения, который был ускорен списанием РФ старого десятимиллиардного долга Сирии и значительным расширением военно-технического сотрудничества между двумя странами. По некоторым сведениям, Москва и Дамаск вообще заключили между собой некий секретный договор о сотрудничестве и взаимопомощи с учётом значительной вероятности американского военного удара по Сирии.
Возможно, ещё более тесные отношения у России с Ираном. В октябре 2007 года, впервые со времён Сталина, лидер России посетил с государственным визитом Иран. Подобное событие не является случайным. Не первый год Москва оказывает Тегерану широкомасштабную помощь и поддержку как на военно-техническом уровне, так и на политико-дипломатическом. По сути, РФ энергично укрепляет оборонный потенциал Ирана и старается прикрыть это государство в международных организациях от американо-европейского давления. С другой стороны, Россия впервые за всю свою историю присутствия на Ближнем Востоке может положиться на действительно влиятельного союзника в данном регионе.
При анализе российских интересов, необходимо учитывать и то, что сейчас Иран это главный фактор, обеспечивающий удержание вооруженных сил США в Ираке. Пока существует независимый Иран, уход американской армии из региона будет автоматически означать его потерю для США, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Как писал аналитик «Stratfor» Питер Зейхан, «американский исход из Ирака позволит Ирану склонить своих союзников на шиитском юге этой страны к действиям по постепенному установлению контроля над большей частью иракской территории. Свое влияние Иран распространяет и на значительную часть шиитского сообщества на богатом нефтью западном побережье Персидского залива. Если американские войска перестанут блокировать иранцев, они воспримут военную некомпетентность Саудовской Аравии, Кувейта и Катара как приглашение к захвату этого побережья. В результате Тегеран получит контроль над примерно четвертью общемировой добычи нефти в объеме приблизительно 20 миллионов баррелей в день. Если отбросить в сторону всю риторику, становится ясно, что подобный результат заставит любого американского президента начать масштабную региональную войну, дабы лишить враждебную державу возможности влиять на самочувствие глобальной экономики. Поэтому Соединенным Штатам придется оставаться в Ираке всерьез и надолго» [10].
Это-то как раз и надо России. Пока все силы США прикованы к Ближнему Востоку, Россия спокойно может решать свои вопросы вплоть до применения военной силы, не опасаясь американского вмешательства. Как писал тот же Питер Зейхан, «сегодня Россия во многих отношениях переживает самый благоприятный момент: ее главный противник по «холодной войне» занят тем, что конфликтует с одним из региональных конкурентов Москвы. […] США бросили все свои наземные силы на решение проблем в Ираке, не оставив себе при этом никакого пространства для маневра на случай возникновения нового кризиса в другой точке планеты. Если Россия создаст такой кризис, Америке нечем будет его останавливать.
Поэтому создание кризисов может стать для России новой сферой деятельности, заниматься которой она будет с большим энтузиазмом».
В стратфортском списке кризисов, которые способна создать Россия, пока США прочно привязаны к Ближнему Востоку, фигурирует: Украина, Азербайджан, Прибалтика и Грузия, которую, по мнению американских экспертов, Москва в состоянии территориально расчленить (используя все доступные ей средства, «от диверсионных групп до бронетанковых дивизий»).
«Подобные действия расширят сферу влияния России на всю территорию бывшего Советского Союза. Они также опровергнут уверенность союзников США по НАТО в том, что американцы - надежные парни, готовые в любой момент ринуться на помощь своим друзьям в любую точку земного шара. Такая уверенность лежала в основе стратегии сдерживания США во времена «холодной войны». Пошатнись эта вера - и общая картина глобальной безопасности претерпит кардинальные изменения. Помешать достижению российско-американской договоренности по соглашениям и нанести удар по этой уверенности - именно такую масштабную цель вновь преследует Кремль. Единственный вопрос заключается в том, как долго внимание американцев будет приковано к Ираку, и хватит ли русским этого времени, чтобы сделать то, что они считают нужным» [10].
Необходимо отметить, что русские уже начали делать то, что считают нужным. Российско-грузинский вооружённый конфликт открыл новую эру внешней политики России на постсоветском пространстве и стал знаковым событием, свидетельствующим о том, что РФ сконцентрировала достаточно ресурсов, а также набрала необходимую силу для того, чтобы добиваться своих геополитических целей любым способом, фактически игнорируя мнение Запада. Можно констатировать, что к концу 2008 года Россия полностью восстановила свою субъектность в вопросах осуществления собственной внешней политики.
Владимир Путин не один год, сознательно шёл к этой цели. Военный разгром Грузии осенью этого года и признание независимости Абхазии и Южной Осетии свидетельствуют о том, что отныне Москва не станет больше считаться с мёртвыми, неработающими нормами международного права рухнувшего двуполярного мира, и будет руководствоваться лишь собственными национальными интересами, используя для их защиты все доступные ей средства.
В Москве исходят из того, что если США открыто игнорируют общие для всех правила международных отношений, основываясь лишь на собственной силе, то это развязывает руки, набравшей силу России, и позволяет ей действовать так, как будто никаких правил нет вообще. Мировая однополярность мира для Кремля категорически неприемлема.
В своей знаменитой мюнхенской речи в феврале 2007 года, воспринятой Западом как вызов, Владимир Путин высказался по этому поводу весьма откровенно.
«…Что же такое однополярный мир? Как бы не украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения.
Это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри».
«Считаю, что для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна».
Учитывая вышеизложенное, можно предположить, что Москва в ближайшее время попытается радикальным образом решить свои стратегические вопросы в «ближнем зарубежье» с использованием всех доступных ей средств и методов, не особо прислушиваясь к мнению США и уж тем более Европы.
Как уже было показано выше, в военном плане американцы надёжно увязли на Ближнем Востоке и не способны реально противодействовать России. Европа вообще несостоятельна в военном плане, да и не готова психологически к какой-либо войне с неопределённым результатом. К тому же постепенно разворачивающийся мировой кризис не только отбирает у Запада все возможные ресурсы, но и не позволяет делать «резкие движения» относительно России, от которой он с каждым годом всё больше зависит.
Фактически на данный момент, Москва готова финансово-экономически, военно-политически и психологически к радикальному переформатированию постсоветского пространства в сферу своего исключительного влияния. На любые её действия в этом направлении США и Европа будут реагировать вяло и без особого энтузиазма, не предпринимая каких-либо реальных попыток остановить Россию.
Для Москвы настал час провозглашения своей «доктрины Монро». У неё сейчас вполне достаточно сил и воли вернуть под свой непосредственный контроль бывшие территории СССР, провозгласив их зоной своих исключительных интересов и рассматривать любую попытку вторжения туда извне, как акт агрессии.
В связи с этим, Грузия и Украина, в том государственно-территориальном формате, в котором они находятся в данный момент, просуществуют крайне недолго. Можно предположить, что развал этих квазигосударств начнётся в течение ближайшего года. И если ещё в 2004-ом российское руководство психологически не было готово к их разрушению и поглощению, то сейчас оно вполне для этого созрело. Если ещё четыре года назад Кремль был настроен на достижение компромисса с Киевом и Тбилиси, то сейчас, правящая российская элита придерживается одной единственной установки – «Карфаген должен быть разрушен»! И очень сомнительно, что грузинский «галстукоед» и украинский «мазурик» смогут этому как-то противодействовать.
В данной ситуации, Киеву не стоит надеяться на помощь и поддержку США. Для Вашингтона Москва фактически стала вторым Пекином. Чтобы понять это, необходимо просто обратить внимание на официальную риторику Белого дома и Госдепа в адрес Кремля. В ответ на порой весьма жёсткие высказывания российских официальных лиц относительно США, американцы отвечают на это крайне обтекаемо и расплывчато, старательно «фильтруя базар». Даже военный удар по Грузии не вызвал у единственной «сверхдержавы» мира пароксизмов негодования и активных действий по «обузданию агрессора». Всё это непосредственно связано с очень большой зависимостью США от РФ по целому ряду важных для американских национальных интересов вопросов.
Очень похоже на то, что в ближайшее время, Запад будет вынужден постепенно, по частям «сдать» России её «ближайшее зарубежье» в обмен на преференции по вопросам, являющимся для западных стран на данный момент ключевыми. Исчезновение с политической карты целостной Грузии и Украины станет спусковым механизмом необратимости поглощения Россией постсоветского пространства.
Можно предположить, что после завершения этого процесса, Россия попытается поставить перед всеми ведущими странами мира, вопрос о необходимости создания новой архитектуры посткризисного мироустройства на принципах многополярности. Перекройка всей международной инфраструктуры в сфере безопасности и финансов на российских условиях является на данный момент одной из главных целей внешнеполитической доктрины Дмитрия Медведева. Для этого, как было сказано ранее, он планирует полностью свести на нет влияние США и Европы на постсоветском пространстве; преобразовать Шанхайскую организацию сотрудничества из зыбкого объединения азиатских государств, в военно-политический блок; превратить Москву в один из мировых финансовых центров и создать газовый картель по типу ОПЕК, в котором РФ, как мировой лидер по добыче газа, займёт ключевую позицию.
***
Сможет ли Россия добиться поставленных целей? Время покажет. Шансы у неё достаточно велики. Этому способствуют сама наша эпоха, ставшая эпохой великих перемен, когда сдвинулись целые пласты реальности и мир стал зыбким, готовым к трансформации. Сейчас возможно практически всё, потому что существующее мироустройство доживает свои последние исторические мгновения.
Андрей Ваджра
Впервые опубликованно 03.11.2008. на сайте "Руська Правда".
____________________________
[1] Бжезинский З. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. – М.: Международные отношения, 1998.
[2] Бжезинский З. Выбор. Глобальное господство или глобальное лидерство – М.: Международные отношения, 2004.
[3] Бжезинский З. Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы. – М.: Международные отношения, 2007.
[4] Тодд Э. После империи. Pax Americana – начало конца. – М.: Международные отношения, 2004.
[5] Бьюкенен П. Дж. Смерть Запада. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2003.
[6] Барма Н., Ратнер Э.Мир без Запада,«The National Interest», июль 2007.
[7] Хана П. Вот вам и второй мир, «PROSPECT», май 2008.
[8] Ваджра А. Ложь украинской евроинтеграции, «Полярная звезда», июль 2006.
[9] Ваджра А. Украинская евроимитация, «Полярная звезда», март 2007.
[10] Зейхан П. Проблема под названием «Россия», «Stratfor», октябрь 2007.