Для того чтобы вернуть доверие международных финансовых кругов, мексиканский президент приказал начать следующий этап шоковой терапии. В результате, на протяжении нескольких месяцев 15 тыс. мексиканских компаний обанкротилось, около 3 млн. человек потеряли работу, покупательская способность населения уменьшились как минимум на треть. Произошло разрушение социальной сферы.
Размер совокупного продукта на душу населения стал постоянно уменьшаться. Страну охватили политические волнения, забастовки и крестьянские восстания. По мнению западных специалистов, Мексика сейчас находится на грани гражданской войны [2, с. 188-189].
«За прошедшее десятилетие экономических реформ количество людей, живущих в крайней бедности в сельской местности, возросло почти на треть, — пишет Н. Хомский, анализируя ситуацию в Мексике. — Половине населения не хватает средств для удовлетворения основных потребностей, драматический рост нищеты наблюдался с 1980 года. Согласно предписаниям Международного валютного фонда (МВФ) и Всемирного банка, в сельскохозяйственном производстве произошел сдвиг в сторону экспорта и кормов для животных, что благоприятствовало агробизнесу, иностранным потребителям и богатым слоям мексиканского населения, — тогда как недоедание стало основной проблемой здравоохранения, безработица в сельском хозяйстве увеличилась, плодородные земли были оставлены, и Мексика начала импортировать продовольствие в громадных количествах. Резко упала зарплата в промышленности. Доля труда в валовом внутреннем продукте, которая возрастала до середины 70-х годов XX века, с тех пор упала более чем на треть. Таковы стандартные обстоятельства, сопутствующие неолиберальным реформам» [33, с. 181-182].
«Итак, мексиканский опыт показывает, — делают вывод Мартин Г.П и Шуманн X., — что идея чуда-процветания в результате полного освобождения рынка — наивная иллюзия. Всякий раз, когда слаборазвитая страна пытается без субсидий и тарифной защиты конкурировать с мощными индустриальными экономиками Запада, ее потуги обречены на скорый провал. Свободная торговля — не более чем закон джунглей, и не только в Центральной Америке» [2, с. 190].
Теперь обратимся к факту сотрудничества МВФ с Венесуэлой.
Либеральные реформы в этой стране начались в 1980 году. На тот момент ее внешний долг составлял 29 млрд. долл., а через 10 лет преобразований она только по процентам выплатила 31 млрд. [64, с. 20]. Отток капиталов из страны за десять лет (1980-1990) оценивается в 34,5 млрд. долл. В 1989 — 1991 годах реальная заработная плата в Венесуэле упала на 40 %, безработица в 1991 году достигла 50 % от общего количества трудоспособного населения.
В средних по своим размерам компаниях объем капиталовложений упал за эти три года на 20 %, в небольших и маленьких — на 36—50 %. За чертой бедности оказалось 80 % от 18-миллионного населения страны [65]. И это притом, что в свое время в Венесуэле, которая занимает важные позиции среди мировых экспортеров нефти, был самый высокий доход надушу населения в Латинской Америке.
Благодаря программам МВФ распределение населения страны по уровню доходов в начале 90-х было таким: богатые — 1 %, верхний слой среднего класса — 7 %, средний класс— 12 %, бедные — 36 %, нищие — 44 %. [64, с. 20].
В Перу эмиссары МВФ появились также в 1980 году. В период с 1980 по 1985 год валовой национальный продукт этой страны начал стремительно падать. Однако в 1986—1987 годах наблюдался его подъем, но специалисты считают, что эта временная приостановка снижения ВНП была вызвана разрывом отношений президента Алана Гарсия с МВФ и прекращением выплат внешнего долга. Однако в 1987 году он вновь начал сотрудничество с МВФ, в результате чего в стране снова произошел экономический спад.
В период 1980—1990-х годов ВНП надушу населения Перу сократился на четверть. Народ страны начал попросту недоедать. А в августе 1990 года президентом стал Альберто Фухиоми, который осуществил «шоковую терапию». Было резко сокращено государственное финансирование производства продуктов питания и отменены дотации энергетической сфере. Цены на продовольствие, воду, коммунальные услуги немедленно увеличились в 30 раз. Заработная же плата всего лишь была удвоена. До начала либеральных реформ количество перуанцев, которые жили в бедности, составляло 35 % от 20-миллионного населения, через несколько недель после запуска механизма «шоковой терапии» количество нищих в стране достигло 60 %.
Бедность в Перу означает возможность поесть раз в день, потребляя около 800 кал. в сутки (это меньше того, что получали узники в гитлеровском концлагере Аушвиц). Из-за экономии государственных средств на поддержку водопроводной и канализационной систем (потребность в инвестициях этой инфраструктуры составляла в 80-х 140 млн. долл. в год, но правительство выделяло не более 20 % от этой суммы) в городах Перу вспыхнула эпидемия холеры. Количество заболевших ею выросло с 36 на каждую тысячу жителей в 1980 году до 133 — в 1989-м. «Шоковая терапия» практически не предусматривала затрат на социальную сферу. Поэтому, несмотря на эпидемию, государственное финансирование здравоохранения в Перу в 1990 году составляло всего четверть от уровня 1980 года. Месячная зарплата врачей в стране была 45 долл., а медицинских сестер — 25. За все три года свирепствования эпидемии правительство затратило на борьбу с ней в целом 60 млн. долл., тогда как на погашение долгов транснациональным кредиторам выплаты достигали 80 млн. в месяц (!) [66].
«Шоковая терапия» Боливии была осуществлена под руководством известного либерала и консультанта МВФ Джеффри Сакса (7). В 1985—1987 годах он был советником боливийского правительства. Благодаря его консультациям в стране удалось остановить инфляцию, разрушив при этом производственный сектор и без того слабой боливийской экономики, что в итоге превратило Боливию в «наркореспублику».
Либеральная «терапия» этой страны длилась 5 лет (с 1985 по 1990 г.). За это время внутренние капиталовложения в расчете на душу населения снизились вдвое. Д. Сакс урезал затраты бюджета, сократив количество занятого населения в государственных отраслях промышленности: в оловянной на 77 % и нефтяной на 45 %. Безработица, благодаря его реформам, также охватила и частный сектор боливийской экономики. Там занятость снизилась на 20 тыс. человек. Безработные переместились на плантации и в лаборатории наркобаронов, где выращивалась и перерабатывалась кока. В скором времени в этой «отрасли» была занята уже треть трудоспособного населения страны. Производство кокаина в Боливии стало стремительно увеличиваться. Сакс настолько сильно стимулировал кокаиновый промысел в этой республике, что она до сих пор входит в число главных мировых поставщиков этого наркотика. Кокаин, произведенный в Боливии, составлял, до недавнего времени, 37 % всех уличных продаж этого наркотика в США, а доход от его реализации оценивается в 50 млрд. долл. в год, что в 10 раз превышает легальный ВНП страны [67].
Итак, промышленность Боливии была разрушена, страна превратилась в мирового производителя кокаина, но инфляция действительно упала. Это яркий пример экспорториентированной «модернизации» по методам МВФ. В его условиях все равно, за счет какого экспорта достигается финансовая стабилизация — в Мексике за счет вывоза нефти, в Боливии — кокаина.
Трагические события конца девяностых годов в Эфиопии также непосредственно связаны с деятельностью на ее территории МВФ.
После свержения в 1991 году в этой стране просоветского режима полковника Менгисту Хайле Мариам организации международных кредиторов создали «Экстренный проект выздоровления и перестройки», который в срочном порядке должен был решить проблему внешнего долга в 9 млрд. долл., возникшего во время власти Менгисту. Проект предусматривал отсрочку выплат по нему, но лишь при условии проведения в Эфиопии радикальных макроэкономических реформ. МВФ предложил переходному правительству свой стандартный набор финансово-экономических преобразований, которые оно вынуждено было последовательно реализовывать.
Это фактически полностью исключило реальное послевоенное восстановление страны. Международные кредиторы требовали либерализации торговли и полной приватизации общественных коммунальных служб, банков, государственных ферм и фабрик. При этом прошли массовые увольнения госслужащих (включая учителей и работников здравоохранения), зарплаты были заморожены, а трудовое право изменено для того, чтобы дать государству возможность «освободиться от избыточных работников». В условиях тотальной коррупции государственная собственность была практически полностью распродана по дешевке иностранным компаниям.
Так же как после реформ в Кении в 1991 году, рынки сельскохозяйственной продукции Эфиопии оказались в руках больших сельскохозяйственных корпораций. Международные кредиторы вынудили правительство отказаться от контроля над ценами на сельскохозяйственную продукцию и предоставления субсидий крестьянам. Также были освобождены расценки на перевозку, что привело к росту цен на продукты питания в удаленных районах, более всего пострадавших от засухи. А продажа товаров для крестьян, включая удобрения и семена, оказалась в руках частных торговцев.
В начале реформ Соединенные Штаты «пожертвовали» Эфиопии большое количество американских удобрений «в обмен на рыночные реформы». Однако подаренные удобрения быстро закончились, успев при этом подорвать их местное производство, так как те же компании, которые поставляли импортные удобрения, контролировали и оптовую продажу отечественных, через посредничество эфиопских торговцев.
Так как внешний долг страны возрастал и необходимо было платить по процентам, международные кредиторы потребовали от правительства продать запасы зерна, созданные на случай чрезвычайного положения (после голода 1984—1985 гг.), и оно на это согласилось. С той же целью шел интенсивный процесс экспорта миллионов тонн выращенного зерна, что представляло собой фактически его конфискацию международными кредиторами за долги. Итогом этой политики стал массовый голод, охвативший страну в 1999-2000 годы.
Что характерно, параллельно вывозу эфиопского зерна на территорию Эфиопии, в качестве гуманитарной помощи, было ввезено USAID около 500 тыс. тонн излишков американской, генетически измененной кукурузы (запрещенной к продаже в странах Евросоюза), что способствовало засорению генофонда эфиопских традиционных семян и возникновению зависимости страны от иностранной помощи.
Необходимо отметить, что поставками продовольственной помощи занимались монополизировавшие ранее экспорт Эфиопии сельскохозяйственные корпорации, контролируемые транснациональными финансовыми группами. Во время голода 1999-2000 годов крупные торговцы зерном вроде «Archer Danials Midland» (ADM) и «Cargil Inc.» получили крайне прибыльные контракты [68, с. 18].
В то время как «Pioneer High Bread International» захватывала продажу семян, «Cargil Inc.» сделала то же самое с зерном и кофе через свой филиал «Эфиопиан Коммодитиз» [69]. Для 700 тыс. мелких фермеров, имеющих менее 2 гектаров земли (производивших ранее от 90 до 95 % эфиопского кофе), дерегуляция земледельческого кредита в сочетании с низкими ценами на их продукцию привела к усилению задолженности и обезземеливанию, особенно в Восточном Годжаме (продовольственной базе Эфиопии).
Богатые ресурсы традиционных эфиопских семян (ячмень, сорго, метличка абиссинская и т.д.) были захвачены, генетически изменены и запатентованы крупными агрофирмами: «Вместо благодарности и оплаты эфиопы получают... счета к оплате от иностранных компаний, которые «запатентовали» местные сорта и теперь требуют денег за их использование» [70]. Основание «конкурентного производства семян» было заложено под руководством МВФ и Международного банка (МБ) [70]. Компания «Эфиопские семена», являющаяся госмонополией, также присоединилась к «Pioneer High Bread» в распространении генетически измененных семян (вместе с гербицидами) среди мелких крестьян. Их продажа была передана частным фирмам с финансовой и технической поддержкой МБ. «Неформальный» обмен семенами среди фермеров был превращен в «формальную» рыночную систему [71].
Главной целью вышеуказанных мероприятий была замена традиционных сортов, воспроизводимых в Эфиопии, на импортные, генетически модифицированные. Через обмен семенами снабжались более 90 % крестьянских хозяйств. Разумеется, голод 1999-2000 годов привел к дальнейшему сокращению запасов отечественного семенного фонда, который население попросту съело. Аналогичным образом ситуация развивалась и с кофе, где генофонд бобов арабика оказался под угрозой с падением цен на сырой кофе и обнищанием мелких фермеров.
Таким образом, голод, возникший вследствие либеральных реформ, навязанных стране Международным валютным фондом, Международным банком и правительством США в интересах транснациональных финансово-политических групп, способствовал подрыву эффективного функционирования эфиопского сельского хозяйства и установлению его зависимости от международных аграрных и биотехнологических компаний. Распространение генетически измененных видов семян среди обнищавших крестьян было увязано с программами «продовольственной помощи», что способствовало проникновению международных агарных и биотехнологических компаний в эфиопское земледелие. Фактически программы международной помощи стали не спасением от голода, а его причиной.
Эта разрушительная схема, навязанная МВФ и МБ, неизбежно заканчивающаяся голодом, повторяется по всей Африке южнее Сахары. С начала долгового кризиса 1980-х годов происходит постепенное уничтожение крестьянской экономики во всем регионе, с ужасными социальными последствиями. Сейчас в Эфиопии, через 15 лет после голода, в ходе которого погибли почти миллион человек, может погибнуть, по оценкам специалистов, уже 8 млн., и на этот раз не секрет, что виновата будет в этом не только погода.
К чему же в конечном итоге привели реформы МВФ в Эфиопии?
Более 8 млн. эфиопов (15 % населения страны) голодают. Зарплаты городских жителей обесценились, началась массовая безработица, сезонные рабочие и безземельные крестьяне оказались в ужасающей нищете. Международные гуманитарные организации заявили, что климат — единственная и неизбежная причина неурожая и последующей катастрофы. Но при этом СМИ не сообщили о том, что миллионы людей в самых плодородных районах также умирают от голода.
Эфиопия производит более 90 % необходимого ей продовольствия, однако в разгар кризиса «Организацией продовольствия и земледелия» (ОПЗ) нехватка пищевых продуктов оценивалась в 2000 году в 764 тыс. метрических тонн, или 13 кг на душу населения в год [72]. В Амхаре производство зерна было в 1999 - 2000 годах на 20 % выше нужд потребления, однако, согласно ОПЗ, 2,8 млн. .жителей Амхары (17% населения района) оказались в «зонах голода» и были «в опасном положении» [72]. Хотя излишки зерна в Амхаре были свыше 500 тыс. тонн, ее «потребность в продовольственной помощи» оценивалась мировым сообществом в 300 тыс. тонн [72]. Подобная картина наблюдается и в Оромийи, самой населенной провинции страны, где 1,6 млн. человек оказались «в опасном положении», несмотря на излишек в более чем 600 тыс. метрических тонн зерна [72]. В двух этих районах, где живет более четверти населения страны, причиной голода, нищеты и социальной обездоленности был явно не недостаток продовольствия. Теперь уже не секрет, что голодомору предшествовала не только засуха, а либеральные экономические реформы, навязанные Эфиопии МВФ и МБ.
4 марта 2002 года американский журналист Алекс Джонс в прямом радиоэфире взял интервью у Грэга Паласта, сотрудника ВВС и «Observer», в котором разговор шел о деятельности МВФ-МБ. Основываясь на информации, полученной от Джозефа Стиглица (8), некогда главного экономиста Всемирного банка, Паласт с шокирующей откровенностью описал методы и цели МВФ-ВБ.
А. Джонс: Это потрясающе. Не могли бы вы рассказать нам, что сделали экономисты?
Г. Паласта: Я скажу вам две вещи. Во-первых, я беседовал с бывшим старшим экономистом, уволенным из Мирового Банка, Джо Стиглицем. Так что мы — ВВС и газета «Gurdian» провели с ним немало времени, выясняя подробности. Это было похоже на кадры из боевика — «Миссия невыполнима» (Mission Impossible), знаете, где парень приходит с другой стороны фронта и часами рассказывает о том, что он там обнаружил. Так что я получил информацию из первых рук о том, что происходит во Всемирном банке. Кроме того, у меня были и другие источники. Он не мог дать мне документы для внутреннего пользования, но другие дали мне целые горы документов из МБ и МВФ.
А.Д.: Так же как вы получили W199I, от тех же людей.
Г.П.: Да, в том числе это. Я должен был участвовать в передаче CNN с главой МБ Джимом Вулфенсоном, и он сказал, что не придет на передачу, если я там буду. Так что в CNN поступили как последние идиоты и не пустили меня.
А.Д.: А теперь они угрожают полным бойкотом.
Г.П.: Ну да... Так что мы обнаружили вот что: в этих документах сказано, что они обычно требуют от правительств подписывать секретные соглашения, в которых соглашаются продать свою важнейшую госсобственность, соглашаются принять меры, которые будут катастрофой для их населения, и если они не соглашаются, то для этого предусмотрено подписание в среднем 111 отдельных соглашений для каждой страны, и если они не следуют этим обещаниям, их отрезают от заграничного кредита. Невозможно занять никакие деньги у международных кредиторов. Никто не может выжить без кредита — люди, компании, страны, без займов...
А.Д.: Из-за инфляционной долговой ямы, которую они создают...
Г.П.: Ну да, скажем, посмотрим на примере Аргентины, секретный план для Аргентины. Он подписан главой МБ Джимом Вулфенсоном. Между прочим, чтоб вы знали, у них на самом деле болит голова, что я заполучил эти документы, но они не опровергли их подлинность. Сначала — да. Сперва он и сказали, что таких документов нет. А я показал их по ТВ. И на сайте в Интернете есть копии: http://www.gregpalast.com. Тогда они признали, что документы подлинные, но мы не собираемся их с вами обсуждать и собираемся закрыть вам доступ на ТВ. Вот так-то. Но взгляните, например, на Аргентину, она в кризисе, за пять недель — пять президентов, потому что экономика полностью разрушена.
А.Д.: А разве сейчас уже не шесть?
Г.П.: Ну, это вроде как недельный срок президентства, потому что они не могут удержать страну. И все это потому, что в конце 80-хони начали выполнять инструкции МБ и МВФ продавать свое имущество, госимущество. Я имею в виду то, о чем в США даже не думают, продать систему водоснабжения...
А.Д.: То есть народ платит налоги, на эти деньги создается госимущество, и правительство передает его в частные руки МВФ/ВБ. При этом на швейцарские счета поступают миллиарды для этих политиков.
Т.Н.: Вот именно. И это только один пример. И далеко не каждый может на этом поживится. Водопровод Буэнос-Айреса был продан филиалу компании «Enron». Нефтепровод между Аргентиной и Чили был продан компании «Enron».
А.Д.: И потом «Enron» лопается, а денежки оказываются в какой-то подставной компании и украденное прячется.
Г.П: Именно. И, между прочим, знаете ли вы, почему они передали нефтепровод «Enron», потому что им позвонил кто-то по имени Джордж В.Буш в 1988-м.
А.Д.: Невероятно! То есть МВФ/МБ платят политиканам за то, чтобы те за бесценок приватизировали водопроводы, железные дороги, нефтяные компании. Эти глобалисты платят им каждому, миллиардами в швейцарских банках. И планируют полное порабощение всего населения. Конечно, «Enron» была компанией для отмывания денег, как сообщали другие репортеры. В это трудно поверить — настолько это масштабно, но это правда. Итак, короче говоря, что это за система?
Г.П.: Мы обнаружили, что они разрушали целые государства — Эквадор, Аргентину. Беда в том, что некоторые из этих кошмарных идей попали обратно в США. В общем у них кончились другие жертвы. И дело в том, что старший экономист — это не мелкая сошка. Уже после того как его уволили, пару месяцев назад, он получил Нобелевскую премию по экономике. Так что он не дурак. Он рассказал мне, что он приезжал в страны, где шли разговоры о приватизации, и все знали в МБ, но предпочитали не обращать внимания на то, что политиканы огребут на этом сотни миллионов.
А.Д.: Но это даже не приватизация — они просто крадут у народа и отдают МВФ/МБ.
Г.П.: Да, они отдают все своим дружкам, как «CitiBank» (9), который захапал половину аргентинских банков. «Enron Petrolium» захапал нефтепроводы в Эквадоре. «Enron» повсюду захапал водопровод. И при этом они все это разрушают. В Буэнос-Айресе проблемы с питьевой водой. Это уже не просто воровство — нельзя даже открыть кран. Это обогащение за общественный счет.
А.Д.: И МВФ как раз получил Великие озера (10). Они в одиночку контролируют все водоснабжение. Об этом было в «Chicago Tribune».
Г.П.: И проблема в том что МВФ и МБ на 51 % принадлежат казначейству США. Так что вопрос — что мы получаем за наши денежки. И выходит, что мы получили кризис в ряде стран. В Индонезии, например. Стиглиц сказал мне, что он начал задавать вопросы — что происходит? Вы понимаете, куда мы не приходим, в чьи дела не вмешиваемся, мы разрушаем их экономику. И ему ответили, что за подобное любопытство увольняют. Но он сказал мне, что они вроде даже планировали бунты. Они знали, что когда они захватывают страну и разрушают ее экономику, вероятны бунты. И они говорят, хорошо, это бунт в пользу МВФ — все спасаются бегством и МВФ получает еще больше возможностей диктовать свои условия.
А.Д.: И от этого они оказываются в еще более отчаянном положении. Так что на деле это имперская экономическая война, когда страна в разрухе и тут они являются с «Enron», они настолько алчны, что сами все это организуют.
Г.П.: Я только что говорил с главными следователями штата Калифорния по делу «Enron». Они рассказали мне о некоторых их трюках. И никто за ними не следил. Тут не только акционеров ограбили, они выкачали миллиарды долларов из бюджетов штатов, особенно Техаса и Калифорнии.
А.Д.: Где же имущество? Все говорят, что его нет, что «Enron» — подставная компания, что они перевели все имущество другим компаниям и банкам (11).
Г.П.: Ну да, просто как в игре в наперсток. Не забывайте, что там были реальные деньги. Счета за электричество действительно оплачивались в Калифорнии, они выкачали дополнительно от 9 до 12 миллиардов. И не знаю, откуда штат сможет получить эти деньги обратно.
А.Д.: Да, они схватили за руку губернатора, покупавшего электричество за 137 долларов за мегаватт/час и продающего его обратно «Enron» за 1 доллар, и снова сначала.
Г.П.: Да, система полностью вышла из-под контроля, и эти парни хорошо знали, что делают. Поймите, что некоторые из тех, кто разрабатывал калифорнийскую систему дерегуляции энергоснабжения, потом перешли на работу в «Enron». Да и в Лондоне лорд Вэйкенхем был в аудиторской комиссии по «Enron», так нет такого случая, когда он не получал бы прибыли на том, что проверял и регулировал.
А.Д.: И он глава «NM Rothschild».
Г.П.: Да, он всюду наследил. Он заседает в советах директоров 50 компаний. Он по идее должен возглавлять аудит, проверять, как «Enron» ведет свои книги. И одновременно он получает от них плату. Он был членом правительства Маргарет Тэтчер, он — один из тех, кто дал «Enron» зеленый свет в Англии — прийти и захапать электростанции. И завладеть водопроводом в Центральной Англии. Все это он одобрил, и они дали ему работу в совете директоров. И щедрый контракт на консультации. И такой человек должен был их проверять.
А.Д.: И еще он во главе совета по регулированию СМИ.
Г.П.: Да еще как, я с ним имел реальные проблемы, поскольку он регулирует меня.
А.Д.: Они еще пытались провести закон в Англии, что если у вас есть 800-летний колодец, в некоторых случаях — 2000-летний, построенный римлянами, что это — не ваше имущество и что они поставят на него счетчик. Нельзя пить свою собственную воду.
Г.П.: Да, это лорд Вэйкенхем, я имею в виду, он из «Enron», я не могу даже его коснуться, поскольку он регулирует СМИ. Так что вы в его руках.
А.Д.: Покопайтесь в «NM Rothschild», там все это есть. Посмотрим на 4 этапа, я имею в виду документы МВФ/МБ, как они захватывают страну и уничтожают источники существования народа.
Г.П.: Именно. Первым делом — открыть рынок капитала. То есть продать местные банки иностранным. Затем — рыночные цены. Это как в Калифорнии, где все — свободный рынок, и это кончается счетами за воду — мы не представляем себе в США, как это можно — продать в частные руки водоснабжение. Но представьте, что частная компания, типа «Enron», владеет вашей водой. Так что цены взлетают до небес. Затем открыть границы для торговли — полностью свободный рынок. И Стиглиц, который был старшим экономистом, когда он руководил этой системой, он делал подсчеты и сказал, что это было, как «опиумные войны». Он сказал, что это не свободная торговля, это принудительная торговля. Это война. Они таким образом разрушают экономику.
А.Д.: Ну да, в Китае пошлины 40 %, в США — 2%. Это не свободная и честная торговля. Это насилие с целью перевести всю промышленность в страну, которую глобалисты полностью контролируют.
Г.П.: Да, Вы знаете о «Wallmart» (12) — я написал о них, если вы читали мою книгу. Напоминаю ее название «Лучшая демократия, которую можно купить за деньги» — о том, как, к несчастью, Америку выставили на продажу. Книга выходит на этой неделе. Там идет речь о том, что у «Wallmart» 700 фабрик в Китае. Почти ничего в их магазинах не сделано в США, хотя у них все стены в орлах.
А.Д.: Точно, как «1984» Оруэлла — большие полотнища с призывами «Покупай американское», чего на деле не сыщешь — типичная «двоеречь».
Г.П.: Что еще хуже, они могут иметь фабрику, а рядом еще одну — в тюрьме. Можете себе вообразить, в каких условиях производятся эти милые вещички для «Wallmart». Это что-то...
А.Д.: И если большой шишке хочется печенки, он просто звонит.
Г.П. (смеется): Я знаю, это мрачная история. Я на самом деле говорил с одним парнем, Харри By, он был в китайской тюрьме 19 лет. Никто не верил его ужасным рассказам. Тогда он вернулся в тюрьму и сфотографировал условия и сказал, что в этих условиях делаются вещи для Волмарт, так-то...
А.Д.: Мне угрожали вышвырнуть меня с ТВ здесь, в Остине (13), когда я показал пленку с четырехлетними китайскими девочками, прикованными, худее, чем евреи в концлагерях. И мне угрожали, что если я сделаю это снова, меня арестуют.
Г.П.: Да, вызнаете, это ужасный материал, который я получил, Стиглиц поступил очень смело, когда пришел и сделал свое заявление, но документы дал мне не он. Документы хранятся под замком, потому что они описывают реальное положение дел. Они на самом деле говорят — подпишитесь под 111 условиями для каждого государства. И публике не дают слова, она не знает, что за чертовщина с ними происходит...
А.Д.: Вернемся к приватизации. Эти четыре этапа — основа. Она дает миллиарды политикам, которые отдают все в частные руки.
Г.П.: Да, он называет это взяткотизация, когда продается водопровод, цена, скажем, 5 миллиардов, 10 % от нее будет 500 миллионов, вот как это делается. Две недели назад я записал беседу с аргентинским сенатором. Он сказал, что после того как ему позвонил Джордж В. Буш в 1988 году и сказал — отдайте газопровод в Аргентине «Enron», это наш нынешний президент... Он сказал, что особенно отвратительно, что «Enron» собирался заплатить одну пятую мировой цены за газ, и он сказал, как вообще можно такое предлагать? И ему сказал (не Буш, а участник сделки) — ну, если мы заплатим только пятую часть, еще кое-что останется для вас положить на счет в Швейцарии. Так это делается. У меня есть пленка. Этот парень — консерватор, он хорошо знаком с семьей Буша. Он руководил общественными работами в Аргентине, и он сказал, да, он мне звонил. Я спросил — Джордж В. Буш? И он ответил — да, в ноябре 1988-го этот тип позвонил ему и сказал отдать трубу «Enron». Это тот самый Джордж В. Буш, который сказал, что не знал Кэна Лэя (14) до 1994 года. Вы видите...
А.Д.: Да, а теперь на сенатских расследованиях их обеляют. Знаете, я был вчера у здания «Enron» в Хьюстоне, мы были метрах в десяти от входа, на тротуаре, и у меня все записано на видео — громилы подошли и сказали, что запрещено записывать на видео. Я сказал, давайте, арестуйте меня. Я стоял на тротуаре, Грэг.
Г.П.: Ну, вы знаете, я был там в мае, рассказывал английским слушателям — вы никогда не слышали об «Enron», но... Это те парни, которые поняли, как управляться с этим правительством. Я видел интересные документы за месяц до конца президентства Клинтона, он, я думаю, чтобы поквитаться с крупнейшим пожертвователем на выборы Буша, отрезал «Enron» от калифорнийского энергетического рынка. Он поставил верхний предел ценам на электричество. Они не могли требовать больше чем в 100 раз выше нормальной цены. Это взбесило «Enron». Так что Кэн Лэй лично написал записку вице-президенту Чейни, чтобы он снял ограничения Клинтона. В течение двух суток после начала правления Буша Министерство энергетики пересмотрело ограничения для «Enron». Это в течение недели окупает все их избирательные пожертвования.
А.Д.: Итак, все ясно — они платят на швейцарские счета, и что происходит, когда вещи выходят из-под контроля?
Г.П.: Ну, после этого они говорят — сокращайте бюджет. 20 % аргентинцев — безработные, и они говорят — ополовиньте пособия по безработице, ограбьте пенсионные фонды, урежьте траты на образование, все эти ужасные вещи. Если экономику урезают в разгар спада, который эти ребята организовали, это разрушает страну. После 11 сентября Буш заявил, что нужно потратить 50-100 миллиардов для спасения нашей экономики. Не сокращать бюджет, а пытаться спасти экономику. Но другим странам они говорят: режьте, режьте, режьте. А для чего — согласно документам для служебного пользования — чтобы платить проценты иностранным банкам — от 21 % до 70 %. Это ростовщичество. Им пришлось даже велеть Аргентине отменить законы против ростовщичества, потому что любой из этих банков был ростовщиком по аргентинским законам.
А.Д.: Но Грэг, документы показывают, что они сначала разорили экономику, чтобы создать такую ситуацию. Они создали для этого все условия.
Г.П.: Да, а после они говорят — мы не можем давать вам займы иначе как под грабительские проценты. В США запрещено брать 75 %, это ростовщичество.
А.Д.: Что происходит потом?
Г.П.: Как я сказал, вы открываете границы для торговли, это новые «опиумные войны». И после разрушения экономики, когда производство на нуле, они заставляют вас платить огромные суммы за товары, вроде лекарств, и кончается это тем, что процветает торговля наркотиками, единственный способ выжить...
А.Д.: И та же ЦРУ-шная диктатура национальной безопасности была схвачена за руку с грузом наркотиков...
Г.П.: Ну вы знаете, это просто наша помощь союзникам...
А.Д.: Да уж... То есть довести всех до кризиса, разрушить их экономику, а потом покупать за бесценок. Что дальше?
Г.П.: Ну, дальше вы подчиняете себе правительство. Это чистый государственный переворот. Об этом они вам не расскажут. Например, в Венесуэле. Я недавно говорил по телефону с п… Продолжение »